Банки-кредиторы придут к согласию

Кредиторам банкротящихся структур могут разрешить заключать соглашения о реструктуризации – соответствующие поправки в законодательство о банкротстве сейчас готовятся Минэкономразвития, сообщила в четверг заместитель начальника юридического департамента “Газпромбанка” Екатерина Медейко в ходе круглого стола “Противодействие криминальным банкротствам”, прошедшего на площадке Петербургского международного юридического форума.

Возможно, что такие соглашения смогут заключать кредиторы и должники, отметила она. Если такие поправки будут приняты, то выполнять условия соглашений станет обязанностью для управляющего банкротством, сказала Медейко, уточнив, что в этом “нет намерения действовать в ущерб другим кредиторам”.  “Нам проще, когда мы монокредитор. Сложнее, когда ни у одного из нас нет большинства в реестре требований”, – пояснила необходимость такого шага Медейко.  

Правда, у крупных кредиторов из числа банков все же есть преимущество в ходе банкротства, замечает управляющий партнер юридической фирмы CLC Наталья Шатихина: банки, у которых открыты счета заемщика, “охраняют их как сторожевые псы”. В итоге остальным кредиторам “не дают подойти близко”, и те “идут на четыре стороны”.

По данным Объединенного кредитного бюро, с начала 2016 года и до конца I квартала доля просроченных кредитов выросла на 1 п.п. и достигла 17,82%. Доля кредитов с просрочкой платежа более 90 дней с начала года выросла на 0,85 п.п. и составила 13,35%. При этом, отмечает Медейко, растет как объем просроченных кредитов, так и количество проблемных заемщиков. “Очевидно, необходимо усиление работы в уголовно-правовой плоскости”, – заключила она. Правда, и в ней банки сталкиваются со сложностями. Это, указывает Медейко, связано с большими (1,5–2 года) сроками расследований, частыми отказами правоохранительных органов в возбуждении уголовного дела, недостаточной компетентностью в области международного уголовного права, а также региональной спецификой. Должники в регионах нередко имеют больший авторитет, чем их кредиторы – банки.

“Времена, когда банк выдает кредит и спокойно ждет, давно прошли”, – парировал старший партнер Pen & Paper Валерий Зинченко. Необходимо заранее выявлять риски неблагонадежных заемщиков, уверен он. Первый признак такого заемщика – наличие у бенефициаров нескольких бизнесов. “Они (бенефициары – Право.ru) не понимают, что нельзя кредитом для одного бизнеса подпитать другой”, – пояснил он. Кроме того, необходимо в ежедневном режиме мониторить появление исковых заявлений в отношении заемщика, причем не только в картотеке арбитражных дел, но и в федеральных судах, где могут появляться “зарплатные” иски, считает Зинченко. Также он отметил внутренние займы в структуре холдингов как “один из самых серьезных маркеров, чтобы начать реагировать”. 

Кроме того, некоторые банки при выдаче кредита ставят условием вхождение в акционерный капитал заемщика – это позволяет участвовать в корпоративном управлении и принятии решений, говорит партнер Pen & Paper. Когда же кредит уже перешел в статус проблемных, у банков есть возможность воздействия на должника, не прибегая к его уголовному преследованию. Так, по его словам, в ряде случаев должник находит деньги на погашение кредита, когда начинаются проверки компании. 

Соглашения кредиторов – это не единственная новелла, которая готовится к введению: в январе появилась информация, что к закону о банкротстве готовится пакет поправок. Они оговаривали, что санация всех стратегических предприятий будет передана единой организации, соответствующей требованиям, установленным правительством. Кроме того, процедуры финансового оздоровления и внешнего управления (как стратегических предприятий, так и обычных), согласно поправкам, могут быть объединены в единую процедуру реструктуризации. Также документ предлагает обязать должников согласовывать процедуру санации с кредиторами. Последние могут предложить свой собственный план или получить 49% акций должника в обмен на согласие с его планом. Предполагалось, что поправки в законодательство о банкротстве могут вступить в силу уже с 1 января 2017 года. 

На момент публикации в Минэкономразвития на запрос Право.ru не ответили.

Мария Кунле